Стремительное развитие интернет-технологий привело к созданию совершенно новых объектов гражданского оборота — цифровых активов. И если ранее в имущественном обороте преобладали материальные вещи, то с развитием цифровых технологий появились объекты, материальность которых является весьма условной.
Разумеется, это поставило перед правом целый ряд новых, не существовавших ранее вопросов. Одним из них стал вопрос так называемого «цифрового наследия», или цифровой памяти человека. Иначе говоря, проблема того, что делать с аккаунтами в соцсетях, виртуальных играх и т.д., цифровыми валютами и прочими нематериальными активами после смерти их обладателя.
Представляется, что к объектам цифровых прав следует относить любые вещи и имущественные права, обязательства, зафиксированные в цифровой (электронной) форме и привязанные к информационной системе и обладающие имущественными ценностями.
Из этого вытекает, что в современной реальности объекты цифровых прав, безусловно, подлежат включению в наследственную массу. Такова имеющаяся судебная практика во многих государствах — например, США или Германии (например, Верховный суд ФРГ признал право родителей на доступ к социальной сети умершей дочери, признав ее аккаунт такой же частью наследственной массы, как дневники или письма).
Что касается России, здесь соответствующая национальная практика еще не сформирована, но нет никаких оснований полагать, что она пойдет по какому-то принципиально иному пути. И лучшее, что здесь может сделать человек — это отдать соответствующие завещательные распоряжения касательно своих цифровых активов в тот период, пока он еще жив. В этом случае все они будут охраняться нормами ГК РФ точно так же, как и входящие в наследственную массу материальные вещи.