Пункт 1 статьи 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) выделяет в отдельную группу следующие объекты авторского права: произведения живописи, скульптуры, графики, дизайна, графические рассказы, комиксы и другие произведения т.н. "чистого искусства".
Также законодательство отделяет произведения декоративно-прикладного искусства, сценографии, архитектуры, градостроительства и садово-паркового искусства, включая проекты, рисунки, изображения и макеты, от произведений изобразительного искусства.
Однако, существует определенное различие в правовой охране этих разных групп произведений. Например, авторы произведений декоративно-прикладного и сценографического искусства лишены "droit de suite" (права следовать) и права доступа, что вызывает определенные противоречия в правовом регулировании. Более того, согласно формулировке ст. 1259 ГК РФ, например, картина, нарисованная художником на холсте, будет иметь более высокий уровень защиты, чем подобная же картина, но выполненная, скажем на крышке коробки или на вазе. Подобное ограничение уровня охраны произведения представляется не совсем оправданным.
Мы считаем, что произведения декоративно-прикладного и сценографического искусства следует включить в группу произведений изобразительного искусства, поскольку они также обладают художественной ценностью, несмотря на возможность прикладного использования. В подтверждение сказанного мы можем привести следующее мнение С.А. Сударикова, прямо относящего декоративно-прикладное искусство к "чистому":
"Произведения прикладного искусства - это произведения “изящного искусства, выраженные в прикладных товарах, изготовленных промышленным, ремесленным или кустарным способом [Судариков С.А. Право интеллектуальной собственности. М.: Проспект, 2010. 368 с].
Немецкое законодательство об авторском праве относит к произведениям "чистого искусства" довольно широкую группу объектов — подпункт 1 § 2 UrhG (Urheberrechtsgesetz — Закон Германии об авторском праве от 09.09.1965 с поправками от 23.07.2021) распространяется, помимо произведений "изящных искусств", на архитектурные сооружения, произведения прикладного искусства, а равно и на их проекты. Настолько широкая квалификация объясняется тем, что немецкое законодательство применяет понятие «произведение “изящных искусств"» как таковое. На практике немецкие юристы включают сюда включают живопись, графику, пластические формы, декорации, скульптуру, а также аналогичные им объекты современного искусства. При этом дома, церкви, площади, стадионы и башни могут быть квалифицированы, как архитектурные произведения, если они представляют собой личное интеллектуальное достижение [Eisenmann Hartmut, Jautz Ulrich. Grundriss Gewerblicher Rechtschutz und Urheberrecht. Mit 56 Fällen und Lösungen. 7, überarbeitete und aktualisierte Auflage. Heidelberg; München; Landsberg; Berlin: P.F.Müller, Verlagsgruppe Hüthig Jehle Rehm GmbH, 2007. S. 17].
К категории "высокого искусства" в праве ФРГ относятся абсолютно любые как двух-, так и трехмерные конструкции, эстетическое содержание которых выражено их авторами с помощью цвета, линий, объема, пространства и границ [Praxiskommentar zum Urheberrecht/Dr. Artur-Axel Wandtke und Dr.Winfried Billinger. 2. Auflage. München: Verlag p.H.Beck, 2006. S. 39]. Юрист д-р Винфрид Биллингер связывает это с возникающими в определенных случаях трудностями различения типов этих объектов [Ibid. S. 60]. В российском же авторском праве все эти категории достаточно разграничены.
Профессор Хайнц Пюшель отмечает, что самое — это отличить произведения искусства от других эстетических достижений [Püschel Heinz. Prof. em. Dr. jur. habil. Urheberrecht im Überblick. Eine Einführung in das Urheberrechtsgesetz— mit der Richtlinie der EG über den Rechtsschutz von Computerprogrammen. Haufe, 1991. S. 29], поскольку может быть чрезвычайно сложно решить, относится ли это произведение (особенно в "области промышленных форм") к искусству, или же оно может являться лишь объектом/продуктом промышленной собственности (Geschmacksmusterrecht zugängliches Produkt). Более того, если этот объект также обладает новизной в качестве модели или образца, он также может быть защищен в этом качестве в дополнение к авторскому праву [Lettl Tobias (o.Professor an der Uni Potsdam) Urheberrecht. Verlag p.H.Beck München 2008. S.53].
Однако, несмотря на возможность такой двойной защиты, авторское право Германии в этом смысле достаточно близко подошло к французской концепции “единства искусства”, согласно которой искусство остается таковым всегда — вне зависимости от того, как оно при этом используется.
В противоположность этому, отечественная правовая доктрина стоит на позиции множественной охраны произведений искусства в области как авторского, так и патентного права. Скажем, графический рисунок может стать основой для товарного знака, или же быть творением создателя промышленной модели, как объекта патентного права [Хохлов В.А. Авторское право: законодательство, теория, практика. М.: Издательский дом «Городец», 2008. С. 84].
Подобный принцип двойной защиты произведений изобразительного искусства связан также с тем фактом, что по законодательству РФ объекты-носители авторских прав на произведения могут вообще не относиться к сфере права интеллектуальной собственности, если они, несмотря на то, что придают произведению ту или иную форму, одновременно с этим являются ещё и культурными ценностями. В этом случае, как легко догадаться, на них распространяется российское законодательство о культуре [Боннер А.Т. Правовые споры, связанные с произведениями искусства // Законодательство. 2007. No 7. С. 69–79; Хохлов В.А. Авторское право: законодательство, теория, практика. М.: Издательский дом «Городец», 2008. С. 84].
Произведения фотоискусства как в немецком, так и в российском законодательстве абсолютно совпадают в смысле названия группы охраняемых объектов: “фотографические произведения и произведения, полученные методами, сходными с фотографией” (подпункт 5, пункт 1 §2 UrhG, пункт 9 статьи 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации). Однако имеются и существенные различия в его регулировании. В частности, единый для российского законодателя объект “фотография” в немецком законодательстве распадается на несколько понятий, необычных для отечественной правовой доктрины.
Закон об авторских и смежных правах Германии выделяет произведения фотографического искусства (Lichtbildwerke — подпункт 5, параграф 1 §2 UrhG) в смысле личного интеллектуального творчества [Eisenmann Hartmut, Jautz Ulrich. Grundriss Gewerblicher Rechtschutz und Urheberrecht. Mit 56 Fällen und Lösungen. 7, überarbeitete und aktualisierte Auflage. Heidelberg; München; Landsberg; Berlin: P.F.Müller, Verlagsgruppe Hüthig Jehle Rehm GmbH, 2007. S. 17] и обычных фотографий (Lichtbilder — §72 UrhG). Главным различием между этими объектами в юридическом смысле является продолжительность периода их охраны: в то время, как произведения фотографического искусства в соответствии с §64 UrhG, наряду с другими объектами авторского права, охраняются и через 70 лет после смерти автора, "простые" фотографии охраняются всего полвека с момента их создания.
Простые фотографии и работы, полученные аналогичным образом, — это изображения, которые создаются с помощью света или другой энергии излучения, а затем фиксируются химическим или цифровым способом[Schack Haimo. Urheber— und Urhebervertragsrecht. 4, neubearbeitete Auflage. 2007. Mohr Siebeck. S. 332]. В силу этого изображения виртуальных объектов, сделанные с помощью компьютерных программ, в соответствии с немецкой судебной практикой, не являются простыми фотографиями [KG Berlin 2. Zivilsenat Urt. v.12.12.2019 2 U 12/16 Kart. Teil: Gründe: 1,4].
Российская судебная практика указывает на то, что результаты творческой деятельности подлежат охране “независимо от цели и достоинства произведений, а также способов их выражения” [Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 19.06.2006 № 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах», п.20]. Но несмотря на это, в РФ уже в достаточно большом объеме сформирована судебная практика, которая свидетельствует об отказе в защите авторских прав на произведение искусства, если оно является частью товарного знака (цель которого, как известно — коммерческое использование как средства индивидуализации тех или иных товаров [Определение Высшего Арбитражного суда РФ от 23.07.2010 № ВАС-9279/10].
Тем не менее, как и в случае с произведениями изобразительного искусства, ГК РФ допускает двойную защиту фотографии: и как объекта авторского права, и как бренда.
В то время как наличие творческого вклада художника в создаваемое произведение, в общем, не вызывало и не вызывает сомнений у юристов, наличие значительной технической составляющей в процессе создания фотографий заставило многих ученых долгое время скептически относиться к возможности признания фотографий объектом авторского права [Беляцкин С.А. Новое авторское право в его основных принципах. По изданию 1912 г. (Санкт-Петер-бург: Изд-воЛ.В. Гутмана); Runge Kurt. Dr. jur. Urheber— und Verlagsrecht. Bonn; Hannover; Stuttgart: Ferdinand Dümmlers Verlag, 1953. S. 331].
Эта позиция была также закреплена и в законодательстве того времени, когда возникла фотография, и авторы фотопроизведений пытались добиться признания их авторских прав со стороны законодателей.
Сейчас дискриминация в отношении авторов фотографий устранена в российском законодательстве: они уравнены в своих правах с авторами всех других произведений искусства (п.1 ст. 1259 ГК РФ) Российской Федерации), чего нельзя сказать о законодательстве Германии, где выделение “фотографий без художественного содержания” (Lichtbild — §72 UrhG) ставит фотографов в неравное положение, несмотря на то, что их снимки вполне могут оказаться сопоставимы по своей художественной силе и выразительности. Кажется несправедливо, к примеру, например, относить фотографии, сделанные на отдыхе или с семьей, к понятию “простых фотографий”, то есть тех, которые лишены достаточного художественного содержания.
Таким образом, основываясь на этих положениях немецкого законодательства, мы можем прямо говорить о существующей дискриминации в ФРГ тех фотографов, которые работают как частные лица.
Итак, рассмотрев изложенные нами в этой статье факты, можно сделать вывод о том, что защита прав авторов произведений изобразительного и фотографического искусства в России и Германии, совокупность таких прав, а также возможности и степень защиты законных интересов авторов неразрывно связаны с квалификацией тех произведений, которые они создали.
Немецкое авторское законодательство продолжает сохранять в некоторой степени дискриминационные нормы в отношении простых фотографий, в отличие от произведений фотоискусства, и мы видим здесь недостатки возможной юридической защиты для авторов, чьи работы будут квалифицироваться как так называемые "простые фотографии".
В российском законодательстве по авторским и смежным правам, изложенном в четвёртой части ГК РФ, в свою очередь, определенным ограничениям подвергаются художники, создающие предметы декоративно-прикладного искусства — они оказались лишены таких прав, которые предоставляются авторам произведений "чистого искусства", например, права следования и права доступа.
Авторское законодательство России и Германии продолжает развиваться и совершенствоваться, чтобы адаптироваться к изменениям в творческой сфере, в том числе — и в области изобразительного и фотоискусства. Крайне важно, в связи с этим, учесть различия в подходах к категоризации и правовой охране произведений, чтобы обеспечить справедливую защиту авторских прав и стимулировать творческую деятельность.