О том, что предлагается российским майнерам после принятия соответствующего закона, мы в DRC писали уже неоднократно. И вот теперь новая информация: как сообщили в пресс-службе российского Министерства финансов, майнеры должны платить налог на прибыль, поскольку "это справедливо". Более того, по мысли Минфина, каких-то принципиально новых норм в законодательство вводить вообще не придется, ибо НК РФ и так содержит все необходимое.
Как рассказал "Известиям" неутомимый криптозаконодатель Анатолий Аксаков, возглавляющий в Госдуме комитет по финансовому рынку, споры сейчас идут в первую очередь о форме соответствующего налогообложения и о ставке: будет установлен либо аналог единого налога на вмененный доход, где ставка варьируется от 7,5 до 15%, либо налог на прибыль в 20%.
Во многих странах цифровые валюты трактуются как источник личного, так и корпоративного дохода, который надо облагать налогом так же, как это делается на производстве, в торговле или сфере наемного труда. Любой доход от майнинга или продажи криптовалют в этом случае облагается подоходным налогом, ставки которого различаются только лишь в зависимости от того, принадлежит ли этот доход физическому или юридическому лицу.
Так, в Германии ставка личного подоходного налога на криптовалюту может варьироваться от 0 до 45%, в то время как корпорации уплачивают фиксированные 15,82 процента. Самозанятые в Канаде платят 25% за любые доходы со своей «крипты», а корпоративный налог составляет 15 п.п. на уровне федерации, плюс к нему добавляется от 11 до 16% налога, который платится провинциями или территориями. В Нидерландах, например, корпоративный подоходный налог составляет всего 25%, а вот личный — от 36,5 до 52 процентных пунктов. Литва установила одинаковую ставку для обеих этих категорий в размере 15 процентов, а в Швейцарии ставка подоходного налога может изменяться не только в зависимости от того, граждане это или компании, но и в связи с тем, уплачивается ли он на уровне конфедерации или ее кантонов.
Кроме того, крипто-прибыль можно облагать налогом как прирост капитала. Например, в Новой Зеландии и Бразилии за это платится 15% с соответствующей прибыли, а в Латвии и Эстонии — уже по 20%. В Сингапуре облагается налогом прибыль с продажи цифровых валют, но только тогда, когда она при этом не представляет из себя инвестиции на долгий срок, поскольку это — неимущественный прирост капитала. А власти Швеции, к примеру, вообще дифференцируют ставки и суммы налога за «крипту» в зависимости от того, о чем идет речь и о размере дохода.
Здесь хотелось бы напомнить слова руководителя практики корпоративного права Digital Rights Center Дмитрия Цыркина о том, что только после установления налоговой нагрузки на майнеров станет понятно, какое реальное влияние новый закон сможет оказать на индустрию. Поэтому от решения этого вопроса сейчас зависит, по сути, останется ли в РФ хоть какая-то надежда на получение денег от потенциально миллиардной индустрии, или обо всех бонусах и преимуществах ведения майнинговой деятельности в легальном поле можно будет забыть.
Ждать, судя по заверениям депутатов и чиновников, осталось не так долго. Что ж, подождем — это для российского криптосообщества уже привычный процесс. А еще лучше, как модно сейчас говорить, не ждать, а готовиться. А к чему — там видно будет.
Как рассказал "Известиям" неутомимый криптозаконодатель Анатолий Аксаков, возглавляющий в Госдуме комитет по финансовому рынку, споры сейчас идут в первую очередь о форме соответствующего налогообложения и о ставке: будет установлен либо аналог единого налога на вмененный доход, где ставка варьируется от 7,5 до 15%, либо налог на прибыль в 20%.
Во многих странах цифровые валюты трактуются как источник личного, так и корпоративного дохода, который надо облагать налогом так же, как это делается на производстве, в торговле или сфере наемного труда. Любой доход от майнинга или продажи криптовалют в этом случае облагается подоходным налогом, ставки которого различаются только лишь в зависимости от того, принадлежит ли этот доход физическому или юридическому лицу.
Так, в Германии ставка личного подоходного налога на криптовалюту может варьироваться от 0 до 45%, в то время как корпорации уплачивают фиксированные 15,82 процента. Самозанятые в Канаде платят 25% за любые доходы со своей «крипты», а корпоративный налог составляет 15 п.п. на уровне федерации, плюс к нему добавляется от 11 до 16% налога, который платится провинциями или территориями. В Нидерландах, например, корпоративный подоходный налог составляет всего 25%, а вот личный — от 36,5 до 52 процентных пунктов. Литва установила одинаковую ставку для обеих этих категорий в размере 15 процентов, а в Швейцарии ставка подоходного налога может изменяться не только в зависимости от того, граждане это или компании, но и в связи с тем, уплачивается ли он на уровне конфедерации или ее кантонов.
Кроме того, крипто-прибыль можно облагать налогом как прирост капитала. Например, в Новой Зеландии и Бразилии за это платится 15% с соответствующей прибыли, а в Латвии и Эстонии — уже по 20%. В Сингапуре облагается налогом прибыль с продажи цифровых валют, но только тогда, когда она при этом не представляет из себя инвестиции на долгий срок, поскольку это — неимущественный прирост капитала. А власти Швеции, к примеру, вообще дифференцируют ставки и суммы налога за «крипту» в зависимости от того, о чем идет речь и о размере дохода.
Здесь хотелось бы напомнить слова руководителя практики корпоративного права Digital Rights Center Дмитрия Цыркина о том, что только после установления налоговой нагрузки на майнеров станет понятно, какое реальное влияние новый закон сможет оказать на индустрию. Поэтому от решения этого вопроса сейчас зависит, по сути, останется ли в РФ хоть какая-то надежда на получение денег от потенциально миллиардной индустрии, или обо всех бонусах и преимуществах ведения майнинговой деятельности в легальном поле можно будет забыть.
Ждать, судя по заверениям депутатов и чиновников, осталось не так долго. Что ж, подождем — это для российского криптосообщества уже привычный процесс. А еще лучше, как модно сейчас говорить, не ждать, а готовиться. А к чему — там видно будет.